Эрогенная зона - мозг // Полный ПЫЩ головного мозга // ЛЕТИМ И ТАНЦУЕМ
Результат игры "ты - мне, я - тебе". Драбблы по картинкам и фразам.
фандом: Начало
название: Мерцание
автор: Радужная Чучелка
категория: пре-слэш, слэш
пейринг: разнообразные
рейтинг: никакой
жанр:юст, романс, драма, флафф
отказ: какие такие права? даже сюжет из сна, а вы говорите...
предупреждение: графомания в чистом виде.
ткнуть и почитать1. Для Mad Hutter. тотемы.
И это был Имс/Артур.
Нет, это, конечно же, не любовь. И уж точно не потребность, не жажда, не вера. И они не станут умирать друг за друга. У каждого из них есть, кому отдать сердце. Но вот есть ли кому принять? Нужны ли они тем - таинственным? Когда-нибудь они оба решатся и проверят, но не сейчас. И да, конечно же, это не любовь. Это просто игра - яркая, захватывающая, бесконечная. Поддеть там, уколоть здесь, посмотреть на реакцию. Спровоцировать, улыбнуться, дождаться ответного хода. Азарт в их крови - один на двоих. Можно сколько угодно отрицать притяжение, можно фыркать и прятать глаза. Но играть одному не так весело, правда?
2. Для Mad Hutter. вертушки. Имс/Роберт.
Имс фыркает, злится, бросает и начинает снова. Перебирает бумагу, упорядочивает мысли. Сердится, пьет, играет, забывается, вспоминает, начинает вновь. Бьет вдребезги стаканы, подбирает слова, просчитывает варианты. Дышит, задерживает дыхание, радуется. Они готовы: немного нелепые, яркие, настоящие - две. Одна для него, вторая для Роберта. Он косится на захламленный стол и ждет знака. Хоть какого-нибудь. Стоит или нет искать этого непонятного мужчину-мальчика. Ранимого, закрытого, одинокого, нужного... Попробовать или забыть?
В комнату врывается нахальный ветер.
"Шшшшшш", - говорят вертушки. Имс улыбается.
3. Для DrakonL. коты и кошки. Артур, Роберт.
- Вот так, собственно, все и будет происходить, - Артур чуть заметно улыбнулся и покосился на копошащихся рядом котят.
- Хорошо, - Фишер чуть ослабил галстук и потянулся, - надеюсь, обойдется без непредвиденных осложнений.
- Все просчитано, перепроверено, прогнано... Слушай, что здесь делают кошки?
- Коты, - поправил Роберт, - это месть.
- Месть?
- Ага. Имс имел неосторожность сказать, что ему вечерами скучно дома. Пусть веселится.
Артур посмотрел на ехидно мявкающий клубок и искренне посочувствовал другу: хорошо, что им с Домом вечерами скучать не приходится.
И все же, на всякий случай, стоит запомнить способ развлечься...
4. Для DrakonL. коньячок. Имс, Кобб.
- Он меня совершенно не понимает! - Имс был непривычно раздражен и многословен, не забывая тем не менее наполнять пузатые бокалы ароматным коньяком. - Никогда не думал, что будет так сложно: он не слушает, отзывается через раз на пятый, все время куда-то уходит, что-то там делает. Это совершенно невыносимо.
Кобб понимающе улыбнулся и поднял наполненный бокал.
- А самое главное, он совершенно не хочет признавать мой авторитет. Смотрит своими глазищами и молчит.
- А что Роберт говорит?
- Ничего. Чешет ему спинку и многозначительно улыбается. В общем, мой тебе совет: никогда не заводи кошку, это сплошная головная боль... И внимание делить приходится.
5. Для DrakonL. плюшевая радость. Имс/Роберт
- Что это? - Имс настороженно приподнимает бровь и явно ждет объяснений.
- Подарок, - невозмутимо сообщает Роберт и усаживает оживший кошмар на почетное место: в кресло Имса. - Теперь он будет жить здесь.
- Угу, прям здесь и нигде больше? - Имс прищуривается.
- Да, я обещал устроить Тедди со всеми возможными удобствами.
- Тедди?
- Так его зовут.
- И больше ты ничего мне не хочешь сказать? - в голосе Имса бесконечное терпение, но Роберт помнит, что по какой-то сумасшедшей теории у любой бесконечности есть... конец.
- Хочу. Воспитывать детей - нелегкая работа. Дому нужен памятник, а Артуру, как минимум, меда.. мпф.
А комфортно устроенный мишка понимающе улыбается, сверкая бусинками глаз.
6. Хельга Винтер.
монетка.
Подбросить - поймать, подбросить - поймать. Убедиться, что это не сон, что действительно только что в полутемном гостиничном коридоре видел этих двоих. Вместе. Вариативность - признак реальности. Что ж, значит не сон, а обычные выверты судьбы. Он грустно усмехается, вспоминая непривычно открытого Имса и светящегося нереальной улыбкой Роберта. Они не держались за руки, не целовались жадно в укромном уголке, не пытались поглотить друг друга мимолетными пылкими взглядами. Они просто шли, еле соприкасаясь плечами, и уютно молчали. Бесконечно забавные в этом движении, разделенном пополам. Подбросить - поймать, подбросить - поймать. Убедиться, что это не сон.
7. Для DrakonL. туман и русские песни Имс/Роберт
- Грустишь?
- Нет.
- А что делаешь?
- Смотрю. Слушаю.
- На что смотришь?
- На небо.
- Видно?
- Нет.
- Почему?
- Туман.
- Какой?
- Серый. Вязкий. Вечный. Ничей.
- А что еще?
- Дома.
- Какие?
- Укрытые туманом, как саваном. Холодные. Дрожащие.
- Грустно.
- Наверное.
- А что еще?
- Фонарный столб. Безжизненный. Безмолвный. Одинокий.
- А что слушаешь?
- Сейчас тебя.
- А до этого?
- Ты все равно не знаешь.
- И все же?
- Это русский певец. Скорбный. Сильный. Живой.
- Ты знаешь русский?
- Да, было такое дело.
- О чем он поет?
- Тебе не интересно.
- Интересно. Скажи.
- О вере. О крахе. О переменах.
- Это тоже грустно.
- Возможно.
- Красиво?
- Очень.
- Например, что?
- Ты не поймешь.
- Пусть.
- Не хочу.
- Почему?
- Просто.
- Открой дверь.
- Зачем?
- Чтобы я попросил прощенья?
И серый туман плотным саваном прячет окна от любопытных взглядов из дома напротив. И нет тишины...
"Отслужи по мне, отслужи. Я не тот, кто умер вчера."
8. Хельга Винтер. яркие перья. Артур/Кобб
Первую неделю Доминик был непередаваемо, оглушительно счастлив. Он заново узнавал детей, приноравливался к чуть позабытому дому, ловил знакомые запахи и ощущения. А потом появилось легкое беспокойство: ничтожно маленькое, почти неуловимое. Как будто ушел из дома на работу и, сидя в офисном кресле над важным отчетом, судорожно вспоминаешь выключил ли газ, хотя позавтракать не успел, а значит и не включал его. Или включал? Персональная угадайка: было - не было, забыл - не забыл. Слабый привкус чего-то утраченного или наоборот ожидаемого. Пару раз звонила Ариадна, делилась новыми идеями, ненавязчиво расспрашивала о самочувствии. Имс присылал забавные смс и нелепые фото, Сайто грозился новым делом. Но все это пролетало мимо, было не тем. Или правильнее - не было тем?
Кобб медленно шел к дому, наслаждаясь самой возможностью неторопливо возвращаться к родным, и отмахивался от копошащихся мыслей.
- Папа! Папа! - сияющий Джеймс вскарабкался к нему на руки, увлеченно размахивая пестрым листом бумаги прямо у носа Доминика. - Смотри, какая красота! Это попугай, почти всамделишный!
Кобб придержал объект восторга. Это и вправду был попугай. На белом картонном листе вальяжно расположилась кривоватая птица, полыхая пестрыми настоящими перьями и широко раскрыв нарисованный клюв.
- Здорово! - восхитился Дом.
- Ага. У Филлипы тоже есть такой, только другой. Совсем немножко.
- Потрясающе, - Кобб улыбнулся сыну. - Откуда же такое великолепие?
- Нам Артур помогал. Пусти, пап, я еще веточку доделать хочу. Ну, пусти.
Доминик поставил Джеймса на пол и медленно прошел за ним в гостиную.
Артур, держа в одной руке клей, другой ворошил яркие перья, видимо, разыскивая идеальное. Дом оперся плечом о дверной косяк и замер. Артур вскинул голову, пожал плечами и вернулся к более важным вещам. А Кобб почувствовал себя победителем викторины: беспокойство, кажется, ушло. И он точно знал почему.
9. Хельга Винтер. медитации для. Артур/Кобб
- Ты... Хм... - Кобб расстилает свежую простынь на кровати в гостевой комнате. - Ты к нам надолго?
Простынь однотонная, светло-желтая. Пододеяльник радует глаз белыми маками.
Артур разбирает сумку и молчит. Весь вечер он общался только с детьми, кидая осторожные взгляды в сторону Доминика, словно прикидывал насколько реален его новый план.
Кобб поправляет подушки.
- Ты останешься с нами? - спрашивает он, отвернувшись к окну.
За спиной раздаются звуки шагов, щелкает замок ванной комнаты. Он оборачивается. Расправленная кровать, открытый ящик комода. Артура нет. Лишь за дверью шумит вода.
Дом засыпает на удивление быстро, спит крепко и просыпается от солнечных лучей, бьющих в глаза, и запаха французских вафель.
На кухне ярко и уютно. Филиппа допивает сок, Джеймс рисует ложкой в абрикосовом сиропе. У Артура закатаны рукава рубашки и фартук с изображением Токийской телебашни. Он улыбается и лопаточкой указывает в сторону стола. В большой пузатой чашке с надписью "Я люблю Нью-Йорк" дымится черный кофе, на цветной тарелке-ромашке горка вафель и абрикосы.
Кобб заканчивает завтрак в одиночестве. Дети собирают паззл на полу в гостиной, Артур чертыхается в отведенной ему комнате.
- Что это? - спрашивает Кобб, разглядывая стену.
- Уголок для медитации, - незамедлительно отвечает Артур и пришпиливает очередную картинку.
- Для медитаций? - уточняет Кобб, разглядывая фотографии.
Умиротворяющие пейзажи: вода, облака, солнце; вода, деревья, громоздкие тучи. Японская комната с яркой картиной. Синее пламя кухонного огня...
- Да, - улыбается Артур, рассматривая следующий пейзаж: зеленые деревья, оранжевая дорога, - думаю, что он мне пригодится. Ты ведь далеко не подарок.
фандом: Начало
название: Мерцание
автор: Радужная Чучелка
категория: пре-слэш, слэш
пейринг: разнообразные
рейтинг: никакой
жанр:юст, романс, драма, флафф
отказ: какие такие права? даже сюжет из сна, а вы говорите...
предупреждение: графомания в чистом виде.
ткнуть и почитать1. Для Mad Hutter. тотемы.
И это был Имс/Артур.Нет, это, конечно же, не любовь. И уж точно не потребность, не жажда, не вера. И они не станут умирать друг за друга. У каждого из них есть, кому отдать сердце. Но вот есть ли кому принять? Нужны ли они тем - таинственным? Когда-нибудь они оба решатся и проверят, но не сейчас. И да, конечно же, это не любовь. Это просто игра - яркая, захватывающая, бесконечная. Поддеть там, уколоть здесь, посмотреть на реакцию. Спровоцировать, улыбнуться, дождаться ответного хода. Азарт в их крови - один на двоих. Можно сколько угодно отрицать притяжение, можно фыркать и прятать глаза. Но играть одному не так весело, правда?
2. Для Mad Hutter. вертушки. Имс/Роберт.
Имс фыркает, злится, бросает и начинает снова. Перебирает бумагу, упорядочивает мысли. Сердится, пьет, играет, забывается, вспоминает, начинает вновь. Бьет вдребезги стаканы, подбирает слова, просчитывает варианты. Дышит, задерживает дыхание, радуется. Они готовы: немного нелепые, яркие, настоящие - две. Одна для него, вторая для Роберта. Он косится на захламленный стол и ждет знака. Хоть какого-нибудь. Стоит или нет искать этого непонятного мужчину-мальчика. Ранимого, закрытого, одинокого, нужного... Попробовать или забыть?
В комнату врывается нахальный ветер.
"Шшшшшш", - говорят вертушки. Имс улыбается.
3. Для DrakonL. коты и кошки. Артур, Роберт.
- Вот так, собственно, все и будет происходить, - Артур чуть заметно улыбнулся и покосился на копошащихся рядом котят.
- Хорошо, - Фишер чуть ослабил галстук и потянулся, - надеюсь, обойдется без непредвиденных осложнений.
- Все просчитано, перепроверено, прогнано... Слушай, что здесь делают кошки?
- Коты, - поправил Роберт, - это месть.
- Месть?
- Ага. Имс имел неосторожность сказать, что ему вечерами скучно дома. Пусть веселится.
Артур посмотрел на ехидно мявкающий клубок и искренне посочувствовал другу: хорошо, что им с Домом вечерами скучать не приходится.
И все же, на всякий случай, стоит запомнить способ развлечься...
4. Для DrakonL. коньячок. Имс, Кобб.
- Он меня совершенно не понимает! - Имс был непривычно раздражен и многословен, не забывая тем не менее наполнять пузатые бокалы ароматным коньяком. - Никогда не думал, что будет так сложно: он не слушает, отзывается через раз на пятый, все время куда-то уходит, что-то там делает. Это совершенно невыносимо.
Кобб понимающе улыбнулся и поднял наполненный бокал.
- А самое главное, он совершенно не хочет признавать мой авторитет. Смотрит своими глазищами и молчит.
- А что Роберт говорит?
- Ничего. Чешет ему спинку и многозначительно улыбается. В общем, мой тебе совет: никогда не заводи кошку, это сплошная головная боль... И внимание делить приходится.
5. Для DrakonL. плюшевая радость. Имс/Роберт
- Что это? - Имс настороженно приподнимает бровь и явно ждет объяснений.
- Подарок, - невозмутимо сообщает Роберт и усаживает оживший кошмар на почетное место: в кресло Имса. - Теперь он будет жить здесь.
- Угу, прям здесь и нигде больше? - Имс прищуривается.
- Да, я обещал устроить Тедди со всеми возможными удобствами.
- Тедди?
- Так его зовут.
- И больше ты ничего мне не хочешь сказать? - в голосе Имса бесконечное терпение, но Роберт помнит, что по какой-то сумасшедшей теории у любой бесконечности есть... конец.
- Хочу. Воспитывать детей - нелегкая работа. Дому нужен памятник, а Артуру, как минимум, меда.. мпф.
А комфортно устроенный мишка понимающе улыбается, сверкая бусинками глаз.
6. Хельга Винтер.
монетка.Подбросить - поймать, подбросить - поймать. Убедиться, что это не сон, что действительно только что в полутемном гостиничном коридоре видел этих двоих. Вместе. Вариативность - признак реальности. Что ж, значит не сон, а обычные выверты судьбы. Он грустно усмехается, вспоминая непривычно открытого Имса и светящегося нереальной улыбкой Роберта. Они не держались за руки, не целовались жадно в укромном уголке, не пытались поглотить друг друга мимолетными пылкими взглядами. Они просто шли, еле соприкасаясь плечами, и уютно молчали. Бесконечно забавные в этом движении, разделенном пополам. Подбросить - поймать, подбросить - поймать. Убедиться, что это не сон.
7. Для DrakonL. туман и русские песни Имс/Роберт
- Грустишь?
- Нет.
- А что делаешь?
- Смотрю. Слушаю.
- На что смотришь?
- На небо.
- Видно?
- Нет.
- Почему?
- Туман.
- Какой?
- Серый. Вязкий. Вечный. Ничей.
- А что еще?
- Дома.
- Какие?
- Укрытые туманом, как саваном. Холодные. Дрожащие.
- Грустно.
- Наверное.
- А что еще?
- Фонарный столб. Безжизненный. Безмолвный. Одинокий.
- А что слушаешь?
- Сейчас тебя.
- А до этого?
- Ты все равно не знаешь.
- И все же?
- Это русский певец. Скорбный. Сильный. Живой.
- Ты знаешь русский?
- Да, было такое дело.
- О чем он поет?
- Тебе не интересно.
- Интересно. Скажи.
- О вере. О крахе. О переменах.
- Это тоже грустно.
- Возможно.
- Красиво?
- Очень.
- Например, что?
- Ты не поймешь.
- Пусть.
- Не хочу.
- Почему?
- Просто.
- Открой дверь.
- Зачем?
- Чтобы я попросил прощенья?
И серый туман плотным саваном прячет окна от любопытных взглядов из дома напротив. И нет тишины...
"Отслужи по мне, отслужи. Я не тот, кто умер вчера."
8. Хельга Винтер. яркие перья. Артур/Кобб
Первую неделю Доминик был непередаваемо, оглушительно счастлив. Он заново узнавал детей, приноравливался к чуть позабытому дому, ловил знакомые запахи и ощущения. А потом появилось легкое беспокойство: ничтожно маленькое, почти неуловимое. Как будто ушел из дома на работу и, сидя в офисном кресле над важным отчетом, судорожно вспоминаешь выключил ли газ, хотя позавтракать не успел, а значит и не включал его. Или включал? Персональная угадайка: было - не было, забыл - не забыл. Слабый привкус чего-то утраченного или наоборот ожидаемого. Пару раз звонила Ариадна, делилась новыми идеями, ненавязчиво расспрашивала о самочувствии. Имс присылал забавные смс и нелепые фото, Сайто грозился новым делом. Но все это пролетало мимо, было не тем. Или правильнее - не было тем?
Кобб медленно шел к дому, наслаждаясь самой возможностью неторопливо возвращаться к родным, и отмахивался от копошащихся мыслей.
- Папа! Папа! - сияющий Джеймс вскарабкался к нему на руки, увлеченно размахивая пестрым листом бумаги прямо у носа Доминика. - Смотри, какая красота! Это попугай, почти всамделишный!
Кобб придержал объект восторга. Это и вправду был попугай. На белом картонном листе вальяжно расположилась кривоватая птица, полыхая пестрыми настоящими перьями и широко раскрыв нарисованный клюв.
- Здорово! - восхитился Дом.
- Ага. У Филлипы тоже есть такой, только другой. Совсем немножко.
- Потрясающе, - Кобб улыбнулся сыну. - Откуда же такое великолепие?
- Нам Артур помогал. Пусти, пап, я еще веточку доделать хочу. Ну, пусти.
Доминик поставил Джеймса на пол и медленно прошел за ним в гостиную.
Артур, держа в одной руке клей, другой ворошил яркие перья, видимо, разыскивая идеальное. Дом оперся плечом о дверной косяк и замер. Артур вскинул голову, пожал плечами и вернулся к более важным вещам. А Кобб почувствовал себя победителем викторины: беспокойство, кажется, ушло. И он точно знал почему.
9. Хельга Винтер. медитации для. Артур/Кобб
- Ты... Хм... - Кобб расстилает свежую простынь на кровати в гостевой комнате. - Ты к нам надолго?
Простынь однотонная, светло-желтая. Пододеяльник радует глаз белыми маками.
Артур разбирает сумку и молчит. Весь вечер он общался только с детьми, кидая осторожные взгляды в сторону Доминика, словно прикидывал насколько реален его новый план.
Кобб поправляет подушки.
- Ты останешься с нами? - спрашивает он, отвернувшись к окну.
За спиной раздаются звуки шагов, щелкает замок ванной комнаты. Он оборачивается. Расправленная кровать, открытый ящик комода. Артура нет. Лишь за дверью шумит вода.
Дом засыпает на удивление быстро, спит крепко и просыпается от солнечных лучей, бьющих в глаза, и запаха французских вафель.
На кухне ярко и уютно. Филиппа допивает сок, Джеймс рисует ложкой в абрикосовом сиропе. У Артура закатаны рукава рубашки и фартук с изображением Токийской телебашни. Он улыбается и лопаточкой указывает в сторону стола. В большой пузатой чашке с надписью "Я люблю Нью-Йорк" дымится черный кофе, на цветной тарелке-ромашке горка вафель и абрикосы.
Кобб заканчивает завтрак в одиночестве. Дети собирают паззл на полу в гостиной, Артур чертыхается в отведенной ему комнате.
- Что это? - спрашивает Кобб, разглядывая стену.
- Уголок для медитации, - незамедлительно отвечает Артур и пришпиливает очередную картинку.
- Для медитаций? - уточняет Кобб, разглядывая фотографии.
Умиротворяющие пейзажи: вода, облака, солнце; вода, деревья, громоздкие тучи. Японская комната с яркой картиной. Синее пламя кухонного огня...
- Да, - улыбается Артур, рассматривая следующий пейзаж: зеленые деревья, оранжевая дорога, - думаю, что он мне пригодится. Ты ведь далеко не подарок.
-
-
02.08.2011 в 13:02-
-
02.08.2011 в 17:49-
-
02.08.2011 в 22:22Consume888, а вот.
-
-
02.08.2011 в 22:25правда-правда? можно-можно? чего бы такого... *убег думать*
-
-
02.08.2011 в 22:26