Хорошая память - лишняя головная боль
Название: Песочные часы.
Автор: Neon_lights.
Фендом: "Начало".
Бета: не бечено.
Жанр: драма?..
Рейтинг: G.
Персонажи: Сайто, мелькает Кобб.
Предупреждения: пара original character'ов. Возможны косяки.
Дисклеймер: отказываюсь.
читать дальше
Сайто напряжённо смотрит на маленький металлический волчок, небрежно брошенный на стол кем-то из его приближённых. Вещица слабо блестит в тусклом свете ламп, словно подмигивает ехидно; играет бликами на тёмном дереве столешницы. Хвалёное ощущение déjà vu щекоткой отдаётся в груди – он уже определённо видел такой когда-то. Давно. Так давно, что толком не получается вспомнить.
Досадно.
Солёная вода стремится забиться в лёгкие, и он машинально приподнимается на локтях, ещё даже не задумываясь, откуда здесь взялось море. Пальцы беспомощно хватаются за песок, и он кашляет, кажется, целую вечность. Умирать чертовски неприятно, теперь он это знает.
Кое-как встаёт на колени, упирается головой во влажную почву и хрипло дышит, просто чтобы успокоить бешено бьющееся в груди сердце. Что-то пошло не так, шепчет внутренний голос, теперь не проснёшься. Так и умрёшь здесь, пойманный в ловушку Лимба.
Он поднимает взгляд. Скалы, неровной каймой опоясывающие берег, и песок. Вода насмешливо облизывает дорогую ткань брюк и тут же отступает обратно, будто бы внезапно смущённая своей выходкой. Сайто зажмуривается, мотает головой, стараясь избавиться от наваждения, однако когда он вновь открывает глаза, всё остаётся по-прежнему: море, скалы, песок и пустота.
Тихо, смеётся внутренний голос, здесь слишком тихо, да? Мужчина поднимается на ноги, растерянно озираясь по сторонам.
Он нужен им, мелькает внезапно спасительная мысль. Коббу необходим его звонок, ради этого всё и затевалось – вернуть блудного отца семье. Без него вся операция теряет смысл, превращается в обычную любопытную головоломку, которую пытаются решить просто так, ради собственного удовольствия. Работа задаром.
Паника, уже начинавшая зреть в груди, с шипением отступает. Его найдут. Он готов подождать.
Сидящий напротив человек не испытывает страха, Сайто это чувствует. Он устал, это можно прочитать по его взгляду, и ещё он чем-то подавлен. У него глаза старика, много повидавшего и о многом знающего, и хотя молодое лицо не испещрено множеством морщин, Сайто почему-то кажется, что незнакомец этот когда-то смог заглянуть в лицо вечности.
Он не чувствует ни жажды, ни голода, ни боли, - только время, невидимым крошевом оседающее на плечах. Оно запутывается в волосах; жонглирует восходами и закатами, с ловкостью, которой позавидовал бы любой циркач. В Лимбе нет ничего кроме времени. И скудного пейзажа, на который не позарился бы даже самый непривередливый художник.
Здесь не так уж и плохо, думается ему в первый день. Он просто смотрит на море, слушает плеск волн и грохот то и дело осыпающихся скал. Позже, ближе к вечеру, когда его сбивает с ног усталость от бездействия, он усваивает ещё одно правило своей ловушки. Никаких снов здесь нет: ты закрываешь глаза, по привычке пытаясь приманить сновидение темнотой, а затем проваливаешься в ещё одну пустоту, на этот раз лишённую даже моря и пляжа. А после остаётся лишь снова открыть глаза, и первым, что ты увидишь, будет восход так и не успевшего толком скрыться за горизонтом солнца.
Сон во сне так и не приходит.
-Зачем ты здесь? – спрашивает Сайто. Его голос звучит тихо, слабо, как и надлежит звучать голосу старика.
Он знает, что выглядит жалко – морщинистый японец, окружённый роскошью, которая уже давно перестала приносить радость, но знает так же и то, что ему достаточно лишь кивнуть, чтобы охрана расправилась с любым, не пожелавшим проявить должного уважения. Это уже бывало, хоть и забылось – когда и с кем. Это ещё будет, потому что он долго намерен давать отпор старости.
-Я ищу кое-кого, - просто отвечает незнакомец.
На второй день он решает прогуляться по пляжу, в надежде найти хоть кого-то, с кем можно будет разделить своё ожидание. На третий – отказывается от этой затеи. Пляж, кажется, бесконечен, а в бесконечном блуждании он смысла не видит.
Четвёртый день приносит ему очередное открытие – Лимб внимателен к своим гостям. Он может позволить тебе творить, если ты научишься правильно управлять своими желаниями. Не нужно быть архитектором, чтобы возводить дворцы, не обязательно знакомство с ремеслом имитатора, чтобы примерить чужое лицо и повадки. Тренируя гибкость мысли, Сайто создаёт для себя небольшой дом на берегу моря, и встречает очередной закат, потягивая из пиалы саке.
На шестой день, утомлённый одиночеством, он создаёт для себя первого собеседника.
-Здесь все ищут кого-то, - снисходительно усмехается японец. – По большей части, не находят.
-Я буду искать до тех пор, пока мне не повезёт.
-Что же не даёт тебе бросить поиски?
-Обещание.
Создавая человека, Сайто чувствует себя Богом. Азарт и любопытство горячат кровь, и он то и дело кусает губы от волнения. Он толком не продумывает детали, рисует образ толстыми чуть неуклюжими мазками, но это не так уж и важно – у него впереди достаточно времени, чтобы научиться. Пока же он лишь делает пробные штрихи: даёт цвет чужим волосам, наполняет стеклянные глаза подобием разума. Даже придумывает биографию и черты характера, пытаясь создать как можно больше отличий между обычной куклой и подобием человека.
Своему творению он даёт имя Шин*, и первое время Сайто кажется, что сам Лимб смотрит на него глазами «истинного».
Гомункул чем-то напоминает уже порядком подзабытого друга детства - приветлив, словоохотлив, а главное, помогает убивать время и скуку. Они долго болтают о чём-то неважном, едят еду, без которой вполне можно обойтись, и вместе ждут весточки от Кобба. В конце дня, когда последние солнечные лучи добавляют в тёмные волосы Шина кроваво-красного, Сайто почти что верит в то, что эта весточка придёт совсем скоро.
На утро седьмого дня Лимб наказывает его за бесплотную надежду. Японец просыпается один, и весь день напролёт пытается отыскать доказательство своей божественности. Не находит. Гомункул исчезает без следа.
Пройдёт ещё около недели перед тем, как Сайто научится не терять необходимую для его творений концентрацию и в подобиях сна.
-Обещание? – задумчиво переспрашивает японец.
Спустя пол года пара тройка гомункулов перестаёт спасать от одиночества. Они говорят лишь о том, что знает он сам, и отвечают так, как ответил бы он – уже гораздо более человечные, но всё-таки бесконечно далёкие от идеала. Сайто раздражённо отмахивается от их болтовни, разочарованный и напуганный своим провалом. Время похоже на песочные часы, и Лимб с наслаждением переворачивает его, заставляя возвращаться к истокам. К страху быть никогда не найденным.
Спустя ещё пару дней он создаёт небольшой городок, чем-то похожий на маленький Токио: множество вывесок, магазинов, домов, звуков и запахов. Он заселяет его людьми, пытаясь не думать о том, что они всего лишь отпечаток его фантазии, и старательно отводит взгляд от пустующих домов, куда его разум ещё не успел добраться.
К концу года он теряет счёт времени (больше никаких зарубок-отметин на стене в небольшой спальне). На исходе третьего – женится. У Матако красивые ореховые глаза, приятная улыбка, и она смешно поджимает губы, когда думает о чём-то важном. Она не боится спорить с ним и никогда не отводит взгляд во время разговора. Сайто не помнит, как создавал её, но, наверное, это не так уж и страшно – вокруг слишком много человекоподобных образов, чтобы запомнить каждого.
Город давно уже живёт своей собственной жизнью, разрастаясь без ведома творца, но Лимб не даёт ему заметить это.
С годами у него седеют волосы и лицо покрывается морщинами. Тоскуя по реальности, он основывает свой бизнес, уверенно расправляется с соперниками и каждую ночь проваливается в забытье с мыслью о том, что завтра всё наконец-то закончится. В короткие, но болезненные приступы отчаяния он подолгу рассказывает жене о настоящей жизни, об архитекторах и химиках, о возможности забираться в чужие сны. О том, что на каждом уровне сновидения время течёт по-разному, и о том, что он чертовски устал ждать.
Она грустно качает головой в такие минуты, его обычно весёлая Матако, и без слов целует его в уголок рта, временно подавляя горечь ожидания. Обнимая её, он с тоской понимает, что там, в настоящем, так никогда и не женится. Лишь бы только добраться до этого самого настоящего.
Однажды он просыпается, забыв, что всё ещё находится во сне.
Сайто вздрагивает.
Волчок, лицо незнакомца, обещание, - кусочки мозаики медленно становятся на свои места, почти что болезненно превращаясь в целую картину. Роберт Фишер, фургон, несущийся по иллюзорному городу под проливным дождём, и выстрел в грудь. Смерть и пробуждение со вкусом соли на губах. Боги, сколько же лет, нет, - десятилетий он прожил вхолостую?
Ты всё ещё где-то там, шепчет внутренний голос, летишь в самолёте, но никак не можешь проснуться. Возможно, до посадки осталось не так уж много времени, а тебе ещё нужно сделать один крайне важный звонок, помнишь?
-Верно, обещание, - усмехаясь, повторяет Сайто. Он осторожно берёт волчок Кобба, словно боясь обжечься, и неловко раскручивает его дрожащей рукой.
У него нет жены, поэтому она не умирала от рака, ненастоящая, но всё-таки отчего-то такая живая. Творец забыл, что он почти что всемогущ, и пропустил момент, когда ещё можно было что-то исправить.
У него нет дочери, так похожей на мать и уже выбравшей белое платье для роскошной свадьбы. Теперь он ловит себя на том, что не может вспомнить имя своей любимой девочки. Так ведь бывает во снах.
Ему лишь немного за сорок, он далеко не старик, и там, в реальности, как только он вновь окажется на борту самолёта, его ожидает крах компании Фишеров. Хорошо сработано, господа. Это вполне стоит одного короткого звонка.
Нажимая на курок, Сайто смотрит Доминику прямо в глаза – словно пытается зацепиться за него, опасаясь потеряться. Не хватало заплутать во второй раз, сердится внутренний голос. Ничего, думает мужчина, на этот раз обойдётся.
Лимб благосклонно переворачивает песочные часы, наконец-то выпуская из удушающих объятий. Время вернуться к истокам.
*Шин (яп.) - "истинный".
Автор: Neon_lights.
Фендом: "Начало".
Бета: не бечено.
Жанр: драма?..
Рейтинг: G.
Персонажи: Сайто, мелькает Кобб.
Предупреждения: пара original character'ов. Возможны косяки.
Дисклеймер: отказываюсь.
читать дальше
Сайто напряжённо смотрит на маленький металлический волчок, небрежно брошенный на стол кем-то из его приближённых. Вещица слабо блестит в тусклом свете ламп, словно подмигивает ехидно; играет бликами на тёмном дереве столешницы. Хвалёное ощущение déjà vu щекоткой отдаётся в груди – он уже определённо видел такой когда-то. Давно. Так давно, что толком не получается вспомнить.
Досадно.
Солёная вода стремится забиться в лёгкие, и он машинально приподнимается на локтях, ещё даже не задумываясь, откуда здесь взялось море. Пальцы беспомощно хватаются за песок, и он кашляет, кажется, целую вечность. Умирать чертовски неприятно, теперь он это знает.
Кое-как встаёт на колени, упирается головой во влажную почву и хрипло дышит, просто чтобы успокоить бешено бьющееся в груди сердце. Что-то пошло не так, шепчет внутренний голос, теперь не проснёшься. Так и умрёшь здесь, пойманный в ловушку Лимба.
Он поднимает взгляд. Скалы, неровной каймой опоясывающие берег, и песок. Вода насмешливо облизывает дорогую ткань брюк и тут же отступает обратно, будто бы внезапно смущённая своей выходкой. Сайто зажмуривается, мотает головой, стараясь избавиться от наваждения, однако когда он вновь открывает глаза, всё остаётся по-прежнему: море, скалы, песок и пустота.
Тихо, смеётся внутренний голос, здесь слишком тихо, да? Мужчина поднимается на ноги, растерянно озираясь по сторонам.
Он нужен им, мелькает внезапно спасительная мысль. Коббу необходим его звонок, ради этого всё и затевалось – вернуть блудного отца семье. Без него вся операция теряет смысл, превращается в обычную любопытную головоломку, которую пытаются решить просто так, ради собственного удовольствия. Работа задаром.
Паника, уже начинавшая зреть в груди, с шипением отступает. Его найдут. Он готов подождать.
Сидящий напротив человек не испытывает страха, Сайто это чувствует. Он устал, это можно прочитать по его взгляду, и ещё он чем-то подавлен. У него глаза старика, много повидавшего и о многом знающего, и хотя молодое лицо не испещрено множеством морщин, Сайто почему-то кажется, что незнакомец этот когда-то смог заглянуть в лицо вечности.
Он не чувствует ни жажды, ни голода, ни боли, - только время, невидимым крошевом оседающее на плечах. Оно запутывается в волосах; жонглирует восходами и закатами, с ловкостью, которой позавидовал бы любой циркач. В Лимбе нет ничего кроме времени. И скудного пейзажа, на который не позарился бы даже самый непривередливый художник.
Здесь не так уж и плохо, думается ему в первый день. Он просто смотрит на море, слушает плеск волн и грохот то и дело осыпающихся скал. Позже, ближе к вечеру, когда его сбивает с ног усталость от бездействия, он усваивает ещё одно правило своей ловушки. Никаких снов здесь нет: ты закрываешь глаза, по привычке пытаясь приманить сновидение темнотой, а затем проваливаешься в ещё одну пустоту, на этот раз лишённую даже моря и пляжа. А после остаётся лишь снова открыть глаза, и первым, что ты увидишь, будет восход так и не успевшего толком скрыться за горизонтом солнца.
Сон во сне так и не приходит.
-Зачем ты здесь? – спрашивает Сайто. Его голос звучит тихо, слабо, как и надлежит звучать голосу старика.
Он знает, что выглядит жалко – морщинистый японец, окружённый роскошью, которая уже давно перестала приносить радость, но знает так же и то, что ему достаточно лишь кивнуть, чтобы охрана расправилась с любым, не пожелавшим проявить должного уважения. Это уже бывало, хоть и забылось – когда и с кем. Это ещё будет, потому что он долго намерен давать отпор старости.
-Я ищу кое-кого, - просто отвечает незнакомец.
На второй день он решает прогуляться по пляжу, в надежде найти хоть кого-то, с кем можно будет разделить своё ожидание. На третий – отказывается от этой затеи. Пляж, кажется, бесконечен, а в бесконечном блуждании он смысла не видит.
Четвёртый день приносит ему очередное открытие – Лимб внимателен к своим гостям. Он может позволить тебе творить, если ты научишься правильно управлять своими желаниями. Не нужно быть архитектором, чтобы возводить дворцы, не обязательно знакомство с ремеслом имитатора, чтобы примерить чужое лицо и повадки. Тренируя гибкость мысли, Сайто создаёт для себя небольшой дом на берегу моря, и встречает очередной закат, потягивая из пиалы саке.
На шестой день, утомлённый одиночеством, он создаёт для себя первого собеседника.
-Здесь все ищут кого-то, - снисходительно усмехается японец. – По большей части, не находят.
-Я буду искать до тех пор, пока мне не повезёт.
-Что же не даёт тебе бросить поиски?
-Обещание.
Создавая человека, Сайто чувствует себя Богом. Азарт и любопытство горячат кровь, и он то и дело кусает губы от волнения. Он толком не продумывает детали, рисует образ толстыми чуть неуклюжими мазками, но это не так уж и важно – у него впереди достаточно времени, чтобы научиться. Пока же он лишь делает пробные штрихи: даёт цвет чужим волосам, наполняет стеклянные глаза подобием разума. Даже придумывает биографию и черты характера, пытаясь создать как можно больше отличий между обычной куклой и подобием человека.
Своему творению он даёт имя Шин*, и первое время Сайто кажется, что сам Лимб смотрит на него глазами «истинного».
Гомункул чем-то напоминает уже порядком подзабытого друга детства - приветлив, словоохотлив, а главное, помогает убивать время и скуку. Они долго болтают о чём-то неважном, едят еду, без которой вполне можно обойтись, и вместе ждут весточки от Кобба. В конце дня, когда последние солнечные лучи добавляют в тёмные волосы Шина кроваво-красного, Сайто почти что верит в то, что эта весточка придёт совсем скоро.
На утро седьмого дня Лимб наказывает его за бесплотную надежду. Японец просыпается один, и весь день напролёт пытается отыскать доказательство своей божественности. Не находит. Гомункул исчезает без следа.
Пройдёт ещё около недели перед тем, как Сайто научится не терять необходимую для его творений концентрацию и в подобиях сна.
-Обещание? – задумчиво переспрашивает японец.
Спустя пол года пара тройка гомункулов перестаёт спасать от одиночества. Они говорят лишь о том, что знает он сам, и отвечают так, как ответил бы он – уже гораздо более человечные, но всё-таки бесконечно далёкие от идеала. Сайто раздражённо отмахивается от их болтовни, разочарованный и напуганный своим провалом. Время похоже на песочные часы, и Лимб с наслаждением переворачивает его, заставляя возвращаться к истокам. К страху быть никогда не найденным.
Спустя ещё пару дней он создаёт небольшой городок, чем-то похожий на маленький Токио: множество вывесок, магазинов, домов, звуков и запахов. Он заселяет его людьми, пытаясь не думать о том, что они всего лишь отпечаток его фантазии, и старательно отводит взгляд от пустующих домов, куда его разум ещё не успел добраться.
К концу года он теряет счёт времени (больше никаких зарубок-отметин на стене в небольшой спальне). На исходе третьего – женится. У Матако красивые ореховые глаза, приятная улыбка, и она смешно поджимает губы, когда думает о чём-то важном. Она не боится спорить с ним и никогда не отводит взгляд во время разговора. Сайто не помнит, как создавал её, но, наверное, это не так уж и страшно – вокруг слишком много человекоподобных образов, чтобы запомнить каждого.
Город давно уже живёт своей собственной жизнью, разрастаясь без ведома творца, но Лимб не даёт ему заметить это.
С годами у него седеют волосы и лицо покрывается морщинами. Тоскуя по реальности, он основывает свой бизнес, уверенно расправляется с соперниками и каждую ночь проваливается в забытье с мыслью о том, что завтра всё наконец-то закончится. В короткие, но болезненные приступы отчаяния он подолгу рассказывает жене о настоящей жизни, об архитекторах и химиках, о возможности забираться в чужие сны. О том, что на каждом уровне сновидения время течёт по-разному, и о том, что он чертовски устал ждать.
Она грустно качает головой в такие минуты, его обычно весёлая Матако, и без слов целует его в уголок рта, временно подавляя горечь ожидания. Обнимая её, он с тоской понимает, что там, в настоящем, так никогда и не женится. Лишь бы только добраться до этого самого настоящего.
Однажды он просыпается, забыв, что всё ещё находится во сне.
Сайто вздрагивает.
Волчок, лицо незнакомца, обещание, - кусочки мозаики медленно становятся на свои места, почти что болезненно превращаясь в целую картину. Роберт Фишер, фургон, несущийся по иллюзорному городу под проливным дождём, и выстрел в грудь. Смерть и пробуждение со вкусом соли на губах. Боги, сколько же лет, нет, - десятилетий он прожил вхолостую?
Ты всё ещё где-то там, шепчет внутренний голос, летишь в самолёте, но никак не можешь проснуться. Возможно, до посадки осталось не так уж много времени, а тебе ещё нужно сделать один крайне важный звонок, помнишь?
-Верно, обещание, - усмехаясь, повторяет Сайто. Он осторожно берёт волчок Кобба, словно боясь обжечься, и неловко раскручивает его дрожащей рукой.
У него нет жены, поэтому она не умирала от рака, ненастоящая, но всё-таки отчего-то такая живая. Творец забыл, что он почти что всемогущ, и пропустил момент, когда ещё можно было что-то исправить.
У него нет дочери, так похожей на мать и уже выбравшей белое платье для роскошной свадьбы. Теперь он ловит себя на том, что не может вспомнить имя своей любимой девочки. Так ведь бывает во снах.
Ему лишь немного за сорок, он далеко не старик, и там, в реальности, как только он вновь окажется на борту самолёта, его ожидает крах компании Фишеров. Хорошо сработано, господа. Это вполне стоит одного короткого звонка.
Нажимая на курок, Сайто смотрит Доминику прямо в глаза – словно пытается зацепиться за него, опасаясь потеряться. Не хватало заплутать во второй раз, сердится внутренний голос. Ничего, думает мужчина, на этот раз обойдётся.
Лимб благосклонно переворачивает песочные часы, наконец-то выпуская из удушающих объятий. Время вернуться к истокам.
*Шин (яп.) - "истинный".